Слава Баранов: «Если зеркало просто отражает живой свет, то в черно–белой фотографии он остается навсегда»

12 мая в Галерее Классической Фотографии открылась выставка Славы Баранова CENTRAL PARK. С помощью серебряно-желатиновой печати и строк из сонетов Шекспира фотограф передал особый дух Нью-Йорка и его поистине шекспировские страсти. «365» поговорил со Славой Барановым о том, как создавались эти фотографии, как воспринимают фотоискусство в Америке и в России, о месте фотографии в вечности.

Открытие выставки Central Park в Галерее Классической фотографии

Вячеслав Иванович Баранов — свободный художник, который сотрудничает с российскими и европейскими музеями, а также занимается экспертизой и формированием фотографических коллекций. Баранов начинал свой творческий путь как поэт, окончил Литературный институт им. А.М. Горького в Москве, а ныне состоит в творческих союзах ИКОМ, IFA, СХР. Фотографией начал всерьез заниматься в середине 90-х годов, при этом предыдущий литературный опыт помог ему по-новому взглянуть на фотографическое искусство. Предметы в его композициях существуют в своих культурологических значениях, местами образуя своего рода текст.

- Расскажите, почему вы выбрали объектом для своих фотографий именно Нью-Йорк?

Скажу очень просто: однажды я поехал в Нью-Йорк для работы в одном журнале. У меня было свободное время, и я решил поснимать город. Но Нью-Йорк снимать сложно, ибо даже семилетние дети фотографируют этот город своими гаджетами лучше, чем любой профессиональный фотограф. Я делаю свои фотографии на пленку, как многие. И, чтобы выделить свои фотографии из общего потока, я применил технику позитивной печати. Но этого оказалось мало. Мне пришло в голову сделать то, чего не делал никто – я ввел в снимки текст сонетов Шекспира. Все любят сонеты Шекспира – это же гениальная вещь! Сначала я хотел написать их на староанглийском, но потом решил сделать их доступными для зрителя и выбрал современный язык, на котором принято читать Шекспира.

Central Park 29, 2014

- А почему вы выбрали именно такую форму изображения?

Об этом я уже говорил, но, когда фотографии были сделаны, мы поехали по работе в Голливуд поснимать одного модного актера. Я забежал там случайно в студию комиксов. И крупные специалисты, посмотрев на мои работы, сказали: «Это же комиксы, но в жанре художественной фотографии, совершенно неизвестная техника в этом искусстве…» Чем меня очень удивили и озадачили. Они предложили купить у меня всю серию из шестидесяти фотографий с условием, что снимки должны быть отпечатаны в формате примерно А5.

Печатая эти фотографии у себя в лаборатории, я уже по-новому работал с текстом. Специально выводил шекспировский текст каллиграфическим способом в нужных местах фотографии, чтобы это уже было немного действительно похоже на комикс.

Серия понравилась дирекции, и студия решила сделать короткометражный мультфильм – комикс, с условным названием «Шекспир в Нью-Йорке». Мне предложили стать автором идеи. Примерный сюжет следующий: «Шекспир, находясь в опале, попадает в Тауэр, засыпает на каменном полу на соломе, а просыпается ночью на Манхеттене в темной аллее Центрального парка, среди пьяных бродяг и проституток. После долгих приключений драматург создает бродвейское варьете и выплескивает средневековые страсти на улицы современного мегаполиса, со всеми вытекающими последствиями…» Идея всем понравилась, и к этому сценарию я подобрал видеоряд с видами Нью-Йорка и его жителями, похожими на характерные персонажи пьес Шекспира.

Мультфильм выходит на экраны в декабре этого года. На премьерном показе планируется выставка моих оригинальных работ, как автора идеи.

- Чем отличается роль фотографии в жизни американцев от роли фотографии в Америке?

Все, что связано с художественной фотографией — это прежде всего Америка, потому что в нашей стране этот жанр не имеет корневой системы. В России если ты говоришь, что ты фотограф, тебя переспрашивают: «Вы кто, парикмахер?» Потому что неистребима ассоциация с домом быта, где рядом сидят парикмахер и фотограф. У нас нет широкого культурного наследия, связанного с художественной фотографией, а только живопись и монументальная скульптура. Все остальные жанры изобразительного искусства носят прикладной характер и не имеют особой поддержки на государственном уровне.

В Америке все наоборот: там никогда не было своей выдающейся живописи, не было монументальной скульптуры, кроме статуи Свободы… Культурная цивилизация Америки началась с художественной и документальной фотографии, с великих мастеров, признанных сразу, при жизни, безоговорочно. У них заходишь в любой дом – везде висят фотографии, по которым можно понять, в каком состоянии находятся финансы семьи. Есть фотографии за 450 тысяч долларов, а есть – за 700 рублей. В Европе, например, финансовое положение семьи и культурные традиции определяются по живописным картинам, а в нашей стране на стенах висят зеркала и ковры, в основной массе населения, и это исправить не представляется возможным.

Central Park 19, 2014

- Ваши фотографии выполнены в технике серебряно-желатиновой печати. Как вам стала близка именно эта техника?

То, что я занимаюсь ручной фотографией, связано с несколькими причинами. Во-первых, в Петербурге, где я живу, созданы подходящие условия для такой работы. В городе есть школы по ручной серебряной фотографии, там живут мастера, которые много лет занимаются этим. Есть с кем посоветоваться, посоревноваться. Правда большинство из них бедствует, потому что художественная фотография, как конечный продукт, не востребована никем: ни государством, ни населением. На всю страну три сотни энтузиастов жанра. Но и на том спасибо.

Людей, которые покупают эти фотографии и создают на этом бизнес, в России нет. Эти люди живут отчасти в Европе, но в основном в Америке. В Нью-Йорке существуют ассоциации артдилеров художественной фотографии, которые охватывают весь мир. Там раз в год собирается множество людей, которые рассматривают и покупают всевозможное фотографии. На эти деньги фотограф обычно живет целый год. У всех артдилеров есть свои галереи с хорошей репутацией по всему миру. Это большой бизнес. По миру расходятся фотографии, которые стоят миллионы долларов. Цена на фотографии устанавливается путем сложной процедуры, в которой нет никакой логики: выставками, коллекциями, музеями.

Вторая причина, по которой я занимаюсь ручной фотографией, – ее себестоимость. Себестоимость одного фото – полтора рубля. Чтобы же напечатать большую цветную фотографию, я должен потратить две тысячи евро. При этом мою фотографию могут купить по себестоимости этой большой цветной.

Central Park 12, 2014

- Далеко не каждая фотография запоминается зрителю и оставляет след в истории. Что, по вашему мнению, помогает фотографии остаться «в вечности»?

Есть цветная принтерная цифровая фотография, а есть черно–белая, сделанная на основе серебра. В кристаллы серебра попадает свет, который остается там навсегда. Это и есть тот самый «живой» свет. Если химически разобрать фотографию, этот свет в ней присутствует всегда. В современный цифровых цветных фотографиях «живой» свет не остается. Если у вас есть старая черно-белая фотография вашего родственника, и вы на неё смотрите, — вы видите своих родственников в том самом атмосферном свете, который физически присутствует рядом. Некоторые суеверные люди убирают эти фотографии в альбомы, потому что при этом свете их родственники мистически, по сути, все еще живы. Во дни печали люди почему-то занавешивают зеркала, но не занавешивают семейные фотографии, хотя это одно и то же. Принцип амальгамы — сохранение живого света. Причем если зеркало просто отражает живой свет, в черно–белой фотографии он остается навсегда. Там происходит постоянная химическая реакция, и она, в принципе, бесконечна…

Central Park 24, 2014

Выставка CENTRAL PARK Славы Баранова проходит в Галерее Классической фотографии с 12 мая по 25 июня 2016 года.

Текст: Мария Эльзенбах