Внутренний свет Кристофера Беркетта

Вряд ли кого-то можно удивить сегодня цветной фотографией. У всех есть телефоны, и с многочисленными фильтрами каждый может почувствовать себя звездой Instagram. Сфотографировал камешки на песке на фоне моря, наложил сепию — и вуаля, высокохудожественный снимок готов. А если купить «зеркалку» и подучить пару трюков в Photoshop — можно гордо зваться фотографом и принимать заказы.

Конечно, фотография — это не только инстадивы, но и серьезные снимки, иллюстрирующие проблемы современности, или потрясающие картины живой природы из тех, что ежегодно получают премии National Geographic.

Но что насчет фотографии, как искусства, высшего средства выражения себя и окружающей действительности? Часто ли бывает, что при взгляде на фото захватывает дух от необычайной красоты и глубины, которую передают эти двухмерные картинки? И ты поражаешься, как это раньше не замечал такое буйство красок и гармонию вокруг себя? Нечасто, но бывает.

13 июня в Галерее классической фотографии открылась выставка новых работ американского фотографа-пейзажиста Кристофера Беркетта «Блистательный цвет». Это именно те работы, которые заставляют остановиться и посмотреть на мир другими глазами, чуть-чуть добрее и чуть-чуть лучше. «Свободной прессе» повезло побывать на открытии выставки и пообщаться с самим мастером, который рассказал о том, как и почему создает свои шедевры.

«Главный элемент фотографии — свет»

Беркетта называют одним из последних представителей «золотого века» американской фотографии. Как говорят критики, в работах художника «техническое мастерство печати тесно переплетается с особым видением и достоверной передачей естественных цветов и оттенков природы». Но передать словами красоту снимков Беркетта трудно — природа на них не только переливается всеми вообразимыми красками, но будто светится изнутри. Каждое такое фото на стене галереи выглядит как небольшое окошко в какой-то иной мир, более реальный чем тот, что нас окружает.

Впрочем, сам художник не согласен, когда его снимки называют суперреальностью. Он говорит, что это и есть наша окружающая действительность, просто с помощью кропотливой работы ему удалось показать всю красоту Божьего творения, которая часто скрыта от глаз. Да, Беркетт — глубоко религиозный человек, причем, что нехарактерно для американца, он принадлежит к православной церкви. В 70-х годах он даже вступил в православную общину в качестве послушника, но через несколько лет покинул ее, чтобы посвятить себя фотографии. Впрочем, фотографирует Беркетт именно для того, чтобы показать Божий свет, который есть во всем сущем.

«Все довольно просто, — отвечает художник на мой традиционный вопрос о том, почему он решил заняться фотографией. — Порой, когда я выходил из церкви после литургии, я видел свет, который освещает этот мир. Я видел свечение в природе, и оно было таким живым, таким реальным. Но это не просто физический свет, это нечто вроде Божьей благодати. Я хотел найти способ поделиться этим светом и духовным опытом с другими людьми, и подумал, что фотография будет для этого лучшим способом, ведь свет — это ключевой элемент фотографии».

Поначалу Беркетт думал и о живописи. «Но если бы я что-то нарисовал, люди просто говорили бы: „Какое у него живое воображение“. Мне же хотелось передать именно то, что я вижу. В фотографии гораздо больше реальности, по крайней мере, было больше до цифровой фотографии, — рассказывает мастер. — Конечно, она тоже подвергается интерпретации и манипуляции, но в аналоговой фотографии гораздо больше связи с физической сценой, чем у картины».

При этом многие работы художника похожи на картины. В кувшинках угадывается, конечно же, Клод Моне, в закрученных листьях зеленой чемерицы и красных полях видится Винсент Ван Гог, а леса Орегона заставляют вспомнить о Шишкине. И это не случайно.

«Когда я работают над композицией фотографии, я не пользуюсь какими-то особыми правилами или теориями, а просто пытаюсь найти лучший способ выразить то, что я вижу. И с этой точки зрения я намного больше вдохновляюсь живописцами, чем другими фотографами, — поясняет Беркетт. — Много раз люди смотрели на мои фотографии и говорили, что они похожи на картины. Отчасти причина в том, что я работаю над уровнем яркости и света, чтобы разные части фотографии составляли гармоничное единое целое. Это похоже на то, что делают художники, когда работают над своими полотнами».

«Большую часть жизни я провожу в темной комнате»

Может быть, отчасти причина такой необычной четкости и глубины фотографий Кристофера Беркетта в том, что от рождения он был очень близорук. Это выяснилось только тогда, когда мальчик пошел в школу и ему выписали очки. Как он рассказал «СП», мир обрел четкость внезапно, и когда он впервые вошел в класс и вместо размытых пятен увидел 30 детских лиц, которые смотрят на него, он испытал такое особое чувство, которое помнит до сих пор.

С технической же точки зрения, дело в том, что все фотографии сняты на пленку и проявлены вручную без применения каких-либо цифровых средств. Более того, Беркетт в своей работе пользуется громоздкой камерой формата 8×10 дюймов. Во время натурных съемок ему помогает жена Рут, которая всегда сопровождает художника. Для непрофессионала такой аппарат выглядит как старинные камеры, из которых «вылетает птичка» в исторических фильмах. Как говорит сам фотохудожник, у такой техники есть свои минусы, но плюсы — необычайно высокое разрешение и глубина изображения — их перевешивают.

Технология проявки и печати фотографий тоже необычайно сложна. Беркетт не пользуется не только цифровыми средствами, но и фильтрами, вместо этого экспериментируя с экспозицией и контрастными черно-белыми масками, которые получают с исходного слайда. Совмещая негатив с оригинальным слайдом, Беркетт делает печать уже с этого «сэндвича». Как поясняет художник, в природе ведь нет просто «зеленого цвета». Зеленый лист имеет сотни оттенков, и нужно учитывать это при проявке, чтобы каждый малюсенький кусочек заиграл своими особыми красками.

Только на печать одного снимка обычно уходит до восьми часов. Для того чтобы лучше понимать технику создания, печати фотографий и цветопередачи, Беркетт работал оператором печатного пресса и профессиональных сканеров, выполнял цветоделение изображений для офсетной печати. Все полученные знания фотохудожник использовал в своей работе.

«Я фотографирую где-то полтора месяца в году, а остальное время провожу в лаборатории, делая отпечатки. Чтобы получилось хорошее фото, нужно, конечно, иметь хороший изначальный снимок, — продолжает Беркетт, видя мое удивление. — Но для того, чтобы раскрыть его, показать всю тонкость, оттенки и свет, нужно проделать большую работу, которая занимает много времени. Ты как будто получаешь маленький ценный подарок-огонек, и пытаешься показать этот свет остальным людям. В этом смысл искусства, его высшая цель. Если ты сделаешь все правильно, то человек может почувствовать то, что никогда раньше не чувствовал, и чем с ним хочет поделиться художник.

Например, когда человек смотрит на полотна Рембрандта, даже если он ничего не знает о технике, об истории искусства, об этом художнике и времени, в котором он жил, он почувствует что-то очень глубокое и всеобъемлющее. Но добиться такого уровня выразительности можно только если техника достаточно отточена и усовершенствована, чтобы передать все оттенки этого едва уловимого чувства. Вот почему я провожу большую часть жизни в темной комнате".

«50 снимков за 10 тысяч миль»

При этом негативы многих его работ существуют в единственном экземпляре, а поиски подходящего кадра могут занимать неделю.

«Некоторые из моих лучших фотографий получились довольно неожиданно, — рассказывает «СП» мастер. — Я не планировал их заранее. Многие мои фотографии сняты осенью, потому что в это время года больше всего цветов и текстуры.

Я просто отправляюсь в места, где, по моему мнению, есть фотографический потенциал. Иногда что-то получается, иногда нет. Но когда я отправляюсь фотографировать, я стараюсь делать это без заранее сложившегося убеждения о том, каким должен быть снимок — эти цветы или вот то поле. Я иду с открытым разумом.

Часто хорошую фотографию создают особые качества освещения, которые идеальны для именно этой сцены и ситуации. Но бывает, что этот свет приходит и исчезает практически мгновенно, поэтому запечатлеть его бывает очень трудно, ведь камера 8×10 дюймов довольно громоздкая.

Многие снимки, которые представлены на этой выставке, существуют только в единственном негативе. Я пытаюсь найти сцену и освещение. Но я не ищу разные углы, не использую разные объективы и выдержку для одной сцены. Как правило, я нахожу что-то особенное и делаю фото. Я могу сделать второй снимок, но только как подстраховку, если на пленке окажутся дефекты".

Наверное, многие из нас привыкли к тому, что после отпуска с цифровой камерой или просто смартфоном мы возвращаемся с тысячей снимков, которые потом вряд ли когда-то посмотрим. Беркетт уверен, что количество — не значит качество.

«Я очень избирателен, — немного смущенно говорит мне художник. — Если Рут и я проводим полтора месяца в пути, проходя условные 10 тысяч миль и фотографируя, за все это время я могу сделать всего 50 снимков. Конечно, у цифровой фотографии есть много сильных сторон, но просто большее количество фотографий не даст тебе лучший снимок. Все равно придется изучить все эти три тысячи кадров в поисках лучшего.

Есть большая разница между тем, чтобы находиться где-то и самому увидеть сцену, и тем, чтобы перенести это в двухмерное изображение, отделенное от окружающей среды. Когда я занимаюсь проявкой и печатью в темной комнате, я знаю, как эта сцена будет выглядеть на пленке, и что я могу сделать с этой пленкой. Я представляю себе весь процесс, уже когда снимаю пейзаж на природе. Это фантастические сцены. Я хочу, чтобы их могли увидеть и другие люди, и пытаюсь передать эту красоту. Когда понимаешь весь процесс, ты можешь раздвигать существующие границы и достигать лучшего результата".

«Когда закончится Cibachrome»

Но как бы Кристофер Беркетт не любил свое дело, дело всей жизни, вполне возможно через несколько лет ему придется «повесить камеру на гвоздь». И вовсе не потому, что ему надоела фотография. В своей работе Беркетт использует уникальную фотобумагу Cibachrome (новое название — Ilfochrome). По словам фотографа, именно она позволяет передать не только удивительный внутренний свет, но и глубину снимков, которые как будто имеют 3-D эффект.

Однако в 2011 году производство этой уникальной бумаги было прекращено. Беркетт, конечно же, купил себе десятилетний запас, однако он не вечен. Кроме того, бумага, как и реактивы, со временем портится, поэтому сколько еще художник сможет радовать новыми снимками, неизвестно. Ведь переходить на «цифру» или другие средства он категорически не хочет.

«Я работаю с пленкой многие годы. У меня сохранились большие запасы Cibachrome, но когда они закончатся, это будет конец моей фотографии, — честно говорит Беркетт. — В моих снимках есть свет и глубина, которые я не смог бы передать с помощью других средств печати. У Cibachrome есть много преимуществ перед другими материалами. Я провел свою жизнь, работая с ним, и не хочу размывать свое наследие, после стольких лет перейдя на что-то другое.

Но когда у меня закончится Cibachrome, у меня останется еще много готовых снимков для обработки и продажи. Я не превращусь вдруг в дедушку в кресле-качалке, попивающего пиво на своем заднем дворе".

«Но разве вы не будете скучать по фотографии?» — не удержалась я.

«Знаете, это забавно, но я никогда не снимал просто так. Время от времени я делаю снимки моей жены Рут, просто для памяти. Но у меня даже нет семейного фотоальбома, и я никогда в жизни не делал селфи. Не потому, что у меня какая-то особая философия, которая мне это запрещает, просто не было такого желания, — ответил Беркетт. — Для меня фотография — это способ передать что-то особенное, что-то сказать. Цифровая фотография, безусловно, имеет множество преимуществ. Мне иногда приходится фотографировать свои работы для сайта или выставок. Конечно, я мог бы заняться цифровой фотографией, и, наверное, даже был бы неплох в этом. Но цифровым фото так легко можно манипулировать…

Даже если бы я мог передать с их помощью то, что хочу, люди могли бы просто сказать: «Ну да, у тебя же есть Photoshop». В последние годы мы видели так много цифровых манипуляций с фотографиями, что у людей появился естественный скептицизм, если они видят слишком синее небо, слишком зеленую траву. Но я пытаюсь передать что-то настоящее и тонкое, что-то неземное с помощью физических средств. Аналоговые фото, как мне кажется, более реальны, в них больше настоящего".

При этом мастер с большим уважением относится к работам всех фотографов, подчеркивает, что он видел множество замечательных цифровых фото.

«Но аналоговая фотография — это то, чем занимаюсь я. И это не такой уж легкий процесс, у меня бывают изматывающие дни, когда, работая в темной комнате, я никак не могу получить тот результат, на который надеюсь. Но бывают и очень радостные моменты, которые я ни на что не променяю. Поэтому, если честно, я просто не хочу переходить в цифру», — признается он.

«Люди не привыкли видеть что-то реальное»

Не хочет мастер менять и свое амплуа. Пейзажная фотография — это то, к чему он всегда чувствовал призвание. «Не могу сказать, что это рациональный выбор с моей стороны, — рассказывает „СП“ художник. — Я просто почувствовал, что это мое, и я хочу этим заниматься. Я пытаюсь передать ту благодать, которую вижу в природе и, наверное, это причина того, что большую часть жизни я провожу в темной комнате».

Беркетта вовсе не смущает звание одного из классиков, немногих представителей пейзажной аналоговой фотографии в нашем неспокойном мире.

«Сейчас очень много фотографий посвящено социальным проблемам, экологии, политике. В принципе, так было всегда. За последние 50 лет я видел, что именно эти темы доминируют в фотографии, — говорит художник. — Когда закончится Cibachrome, это станет концом эпохи, во всяком случае, для меня.

Но я стараюсь не волноваться об этом, я просто делаю то, что делаю. И мне не кажется, что сейчас стало меньше интереса к пейзажной фотографии. Люди привыкли к цифровой фотографии, которая порой выглядит искусственно, и их удивляют естественные цвета, прозрачность и свет. Люди не привыкли видеть что-то реальное.

Они всегда ценят не просто красоту, но и свет. Мне кажется, что в мире столько фотографии посвящено тьме, да и вообще столько тьмы, что немного больше света ему не помешает, и я пытаюсь доносить его так, как умею".

Справка «СП»

Кристофер Беркетт родился в Орегоне в 1951 году. Считается одним из лучших мастеров цветной печати в истории.

Фотографии Кристофера Беркетта можно увидеть в Галерее классической фотографии по адресу: Саввинская наб., 23, стр. 1. В экспозицию вошли порядка 130 фотополотен, объединенных названием «Блистательный цвет Кристофера Беркетта: новые работы», которые отличаются внушительными размерами (до 100×150 см). Это самая полная экспозиция работ фотохудожника за последние несколько лет. Выставка продлится до 15 сентября.

Мария Безчастная